Женщины в Соловецкой тюрьме

Продолжение.
Начало ›› | Предыдущая часть ››

Женщины в тюрьме

К сожалению, в настоящее время есть только одно воспоминание о них в тюрьме – это воспоминания, опубликованные Ольгой Львовной Адамовой-Слиозберг в книге «Путь», изданной в 1993 г. Эти воспоминания предоставили нам богатейшую информацию о режиме содержания в тюрьме женщин, о составе этих заключенных, о системе их охраны. Одним из важнейших моментов этой информации являются сведения о периоде вывода женского тюремного контингента с Соловков.

Ольга Львовна Адамова-Слиозберг прибыла с этапом в Соловки в ноябре 1936 г. с приговором – 8 лет тюремного заключения со строгой изоляцией, 4 года последующего поражения в политических правах и конфискацией имущества. Т.е. она была направлена в Соловки на строгое тюремное заключение ещё до организации тюрьмы ГУГБ НКВД на острове. Этот факт подтверждает, что на Соловках ещё при системе лагерного содержания в структуре ББК и Лагеря НКВД уже содержали тюремных заключенных, размещая их в соответствующих условиях. Об этих корпусах упоминает Юрий Иванович Чирков, отправленный в ЛО на Соловках в 1935 г. В своей книге он пишет об этом периоде: «Несколько корпусов выделялись щитами, закрывавшими окна. Эти ряды слепых окон были страшны. Я догадался: тут секретные изоляторы. Глухие заборы с колючей проволокой наверху отделяли корпуса СИЗО от кремлевских дворов.» [30] Работая в лагерной библиотеке, Юрий Иванович пытался выяснить «… о числе читателей в СИЗО № 2 и кто это может быть. … это 28 камер, так как в больших связках бывает и по два списка, написанных разными почерками. Говорят, что есть и семейные камеры, где вместе сидят муж и жена или мать и дочь». [31] Конечно, эти сведения значительно дополняют то, о чем пишет О.Л. Адамова-Слиозберг. При этом она сообщает: «На Соловках не были готовы камеры, и временно нас поместили в большую камеру, бывшую трапезную. Печи там огромные, в полстены, очень теплые, полы добротные, из аршинных досок. Стены беленые, диваны деревянные со спинками. Подали неплохой обед.» [32] После Бутырской тюрьмы, где содержалась Ольга Львовна во время ведения следствия, помещения келейного корпуса мало ей напоминали тюремную камеру. Её воспоминания ценны тем, что она сообщает, в незначительных на первый взгляд фактах, перевод соловецкой системы из лагерной в тюремную.

Из воспоминаний становится известно, что женский тюремный контингент до официальной организации тюрьмы ГУГБ НКВД содержался в достаточно свободном режиме. Сокамерницы могли общаться между собой, заниматься в течении дня физзарядкой, читать художественную литературу российских и мировых классиков, заниматься образованием по разным специальностям. Прогулки на свежем воздухе и длительностью в 1 час проходили в форме свободного общения. «Мы никогда не лежали на постелях и не спали днем, чтобы утомиться и спать ночью. Это был очень хороший режим, и, кажется, только наша камера ввела у себя такой. В остальных камерах много плакали, читали, лежа в кровати, много вспоминали прошлую жизнь. Потом, когда через года полтора нас соединили, мы от них резко отличались.» [33] Упоминает Ольга Львовна и тюремного на тот период начальника – Монахова. Предполагаю, что он был комендантом тюремных корпусов СИЗО и, в дальнейшем, кремлевского пункта тюрьмы. О Монахове вспоминает и Ю.И. Чирков: «Я узнал Монахова, начальника 3-й части. По лагерной иерархии он был на одном уровне с начальником управления Агаповым». [34] При этом в своей книге Ольга Львовна достаточно тепло отзывается о Монахове: «Монахов частенько к нам заглядывал. В конце 1937 года его за либерализм в общении с «врагами народа» арестовали. Он скрасил нам год жизни в тюрьме. Это был очень хороший человек.» [35] Перемены в режиме с организацией тюрьмы Ольга Львовна описывает достаточно скудно, но при этом обращает внимание на характерные для того времени моменты: «А осенью 1937 года вдруг перестали давать книги из библиотеки. Мы жили без книг месяцы, и, наконец, нам дали новый каталог, где учебники были в объеме средней школы, иностранных и научных книг вообще не было. … Тогда же нам перестали давать газеты.» [36] «Два дня нас не водили гулять, а когда мы вышли на прогулку — ахнули. Наше милое кладбище было разделено на загончики с высокими стенами. Ни одной травинки, ни кустика не было на земле.» [37] «Меня ввели в камеру, где сидели четыре женщины. Познакомившись, я узнала, что все они имели приговоры по статье 58-10 по три года, до сих пор были в лагере, теперь сроки их окончились. Когда их взяли из лагеря в тюрьму, они были уверены, что их отправляют на материк для освобождения. Задержка их очень волновала. Утешали себя тем, что закрыта навигация.» [38] «Вошел корпусной, вызвал без вещей Машу Яровую, а Нема появилась в дверях бледная как полотно. Маша вышла. Нема еще не произнесла ни слова. Потом сказала: — Прибавили срок до десяти лет. Еще отбывать семь лет. … Открылась дверь, и с рыданиями вбежала Маша и бросилась на постель: — Довесили семерку Две остальные вышли и вошли обратно с плачем и криками. Было тяжело смотреть, как жизнь разбила все их планы и мечты.» [39]

Так описывает Ольга Львовна ситуацию перевода заключенных из лагерного режима на тюремный. Практически, на этом воспоминания о соловецком тюремном периоде О.Л. Адамовой Слиозберг завершаются. Но завершаются значительным фактом в истории Соловецкой тюрьмы ГУГБ НКВД – выводом женского тюремного контингента с островов уже весной 1938 г, за полтора года до закрытия этой организации на Соловках: «Весной 1938 года к нам в камеру привели двух женщин, которые, заболев, отстали от своего этапа. От них я узнала, что женская тюрьма на Соловках ликвидируется, и всех заключенных перевозят на материк. То же ожидало и нас. Я мысленно оглядела полтора года, прожитые на Соловках.» [40] К факту о закрытии женской тюрьмы в Соловках мы еще вернемся.

Продолжение ››

Оглавление.

• Вступление
• Соловецкая тюрьма ГУГБ НКВД
  • Реформы лагерной системы
  • Тюремная система СССР
  • Переход лагерного режима в тюремный
  • Женщины в тюрьме
  • Переход лагерного режима на тюремный в воспоминаниях заключенных
  • Воспоминания осужденного чекиста Газаряна
  • Воспоминания Бориса Оликера
  • О тюремных порядках (З/К Горелов, Баев, Чирков, Сибиряк)
  • Первый лимит времен Большого террора (1937-1938
  • Второй расстрельный лимит
  • Третий лимит – расстрел на Секирной горе
  • О персоналиях расстрельных протоколов
  • Новая соловецкая власть - Главное тюремное управление (ГТУ) НКВД
  • Соловецкая тюрьма. Последний год
  • Тюрьма вывозит контингент
  • Закрытие тюрьмы на Соловках
  • Вместо НКВД пришел ВМФ
• Строгая Соловецкая тюрьма ГУГБ НКВД СССР. Итоги
• Какое наследие оставила тюрьма на Соловках?
• Библиография

Бочкарева Ольга. Тюрьма ГУГБ НКВД на Соловках. Международный дайджест-проект "СоловкиЭнциклопедия". www.solovki.ca, 17.09.2019