Крысы на Соловках

"Одиночка. Десять лет. Будут идти дни за днями, августы за августами. Мои сыновья превратятся почти в мужчин. Сама я - в старуху. И каждый день я буду слышать только пять слов: подъем, кипяток, оправка, прогулка, отбой... Я разучусь говорить. Я забуду, какого цвета небо и Волга. В одиночках всегда водятся крысы." (Евгения Гинзбург. Крутой маршрут. "Советский писатель", Москва. 1990.)

Крысы на Соловках обосновались в казематах

"Россия отлупила всех приходящих с мечом, но пришедших с хвостами не одолела. Правда, крысы намучились с нашими просторами и студеными полями это не Европа. Они высадились в торговых Новгороде и Пскове и очень скоро уже отгрызли уши и носы узникам Соловецкого монастыря. В 1727 году землетрясение в Кумской пустыне бросило полчища крыс с юга на Астрахань. Клещи сомкнулись с севера и юга". (Александр Терехов. Нью-пасюки. Экспресс газета, Москва, 05.06.2000)

Старцу в подвале Соловецкого лагеря крысы отгрызли только пятки

"Однажды начальник лагеря приказал убить о.Симеона особо изощренным способом. Казнь заключалась в следующем: в одном из ледяных подвалов (холод которых убивал людей через шесть часов) жили крысы, притравленные на человека. Чтобы человек не сопротивлялся, узника сажали в клетку и прикручивали прутьями так, что он не мог пошевельнуться. Проемы между прутьями были широкими. Крысы свободно проникали в клетку и заживо съедали человека.

Позже он рассказывал: "В подвале темень. Холод жесточайший и всюду крысы. Кроме меня в подвалах были еще люди в клетках. Я стал молиться. Я читал Всемилостливую... и я слышал, как кричали и плакали люди, когда их съедали крысы. Мне же крысы только пятки пообгрызли."

Утром клетку подняли наверх, думая, что он мертв. Начальник лагеря был чрезвычайно удивлен, что приговоренный остался жив, и даже освободил его от работы. (Старец иеросхимонах Сампсон. Издательство "Народная Библиотека". 1994)

"Старец Сампсон рассказывал, как в Соловках его вместе с другими заключёнными бросали в ледяной подвал, в котором жили притравленные на человека крысы. Чтобы люди не сопротивлялись, их прикручивали так, что бы не могли пошевелиться. Крысы съедали людей заживо. " (Девятова Светлана. Православные старцы ХХ века. Христианский сайт "Для тебя". 2004)

За соловчанами следил надзиратель по кличке "Крыса"

"Въ корридоре движеніе... Открылась форточка и голосъ "Крысы": "Обедъ!". Я подалъ миску... Самъ "Крыса" налилъ мне... Несмотря на мое искренное желаніе не раздражаться я не выдержалъ... Голосъ "Крысы" действовалъ на меня. Онъ такъ то особенно растягивалъ "Спааать приготовиться". Какъ будто говорилъ: "Спите, милые... Но помните, власть моя!"... Я снялъ пиджакъ, легъ на койку, накрылся съ гоповой и продолжалъ думать..." (Безсонов Юрий Двадцать шесть тюрем и побег с Соловков. - Paris: Impr. de Navarre, 228 с. 1928.)

Церковные службы и крысы в Соловках

"В катакомбах, где служили, ползали крысы. На алтарь в виде деревянного ящика во время богослужения могли запрыгнуть мыши или удариться птицы. И кругом болота, болота... Гасят звук, гасят стон. И создают сферу молчания особого. Заговорит оно однажды." (Владыка Серафим. Откровение о Соловках. Самиздат. 2000).

Чтобы выжить соловчане ели крыс

"А "в прежнем" в теченiе остальных долгих лeт моего подсовeтскаго существованiя на моей "скатерти-самобранкe" перебывали самыя "оригинальныя" блюда: и вороны, и галки, и воробьи, и лягушки, и собаки, и кошки, и даже крысы... Бр-р-р... Всего было. И все это вовсе не дeло далекаго прошлаго. Еще в 1933 году, перед вторым побeгом, меня, человeка с высшим образованiем, спасали от голода родимыя русскiя вороны, которых я ловил капканом." (Солоневич Борис. Молодежь и Г.П.У. Жизнь и борьба совeтской молодежи. Издательство "Голос Россiи". 1937.)

В бывших казематах Соловков нет узников и есть крысы

"При самом входе под башню находится жилище мельников, от дверей котораго идет узкий темный проход сажени две длины; чтобы не заплутаться и не запнуться за что-то, необходимо идти с огнем. Спускаемся ступени на три ниже уровня земли, идем по узкому темному проходу, сворачиваем немного вправо и входим низкою дверью в большую, квадратную, сажени в три, комнату. В ней темно, так как нет ни одного окна, а взамен этого на каждой стене находились двери с махонькими вырезками среди них. Комната целиком состоит из кирпича: пол, потолок, стены, лавки, полки, – словом, все кирпичное. Сыро, стены мокрыя, заплесневелыя; воздух спертый, удушливый, такой, какой бывает в сырых погребах. Испугавшияся света крысы, водящияся здесь во множестве, с ужасом бросаются вам под ноги. В этой комнате в прежнее время помещалась стража, караулившая узников, заключенных в казематы, расположенные по всем сторонам этой комнаты. Прямо перед нами маленькая, аршина в два вышины, дверь с крошечным окошечком средине ея; дверь эта ведет в жилище узника..." (Колчин М. Ссыльные и заточенные в остроге Соловецкого монастыря. Русская старина. Москва. 1887)

Rats are various medium-sized, long-tailed rodents of the superfamily Muroidea. "True rats" are members of the genus Rattus, the most important of which to humans are the black rat, Rattus rattus, and the brown rat, Rattus norvegicus. Many members of other rodent genera and families are also referred to as rats, and share many characteristics with
true rats. (http://en.wikipedia.org/wiki/Rat)

Соловецкий каторжанин о крысах: трех ночей достаточно, чтобы стать сумасшедшим...

"...шум, вы вздрагиваете, вскакиваете, садитесь, и на вас ма-а-ленькими глазками со стульчака, который стоит в углу (и вода шумит), смотрит огромная крыса. Они как-то ухитряются мигрировать, двигаться по водостокам и далее. Я никогда не думал, что крыса может быть так противна. Не сама по себе, не своим отвратительным голым хвостом, не глазками, а тем, что она срабатывает как пусковой механизм. Она вызывает разные мысли — о том, что вот крысы тебя будут есть, не черви, червь — это красиво даже, нет, мерзкая крыса. Без всяких ассоциаций с литературными произведениями, потому что эти мысли, я знаю, были и у моих товарищей, которые никогда не читали ничего ни про крыс, ни про пытку крысами. Всю ночь до утра ты пытаешься их спугнуть, они ныряют, и исчезают, и появляются — та же самая ли, другая ли. Трех ночей достаточно, чтобы стать сумасшедшим. Признаюсь, в конце второй ночи я обращался к богу, в которого не верил, чтобы он все что угодно со мною сделал, но чтобы крыс не было. Нет, крысы остались. Возможно, я недостаточно верил в Бога." (Полак Лев. Было так: Очерки. Москва. Б.и., 1996)