"Окаянные дни" в Соловецком монастыре в 1904-1917 гг.

"Призрак коммунизма" добрел до Соловецкого монастыря в 1905-1910 годах в бушлате бывших братцев-матросиков, в одночасье ставших иноческой братией. Пропагандистская мощь большевизма оказалась настолько разрушительной, что монастырское сообщество было морально разложено за какие-то несколько лет. "В Соловецкой обители среди монахов возникли разногласия, трения и конфликты" - так сейчас лицемерно описывают эти события. На самом деле, деградация и падение веры среди насельников достигла такого дна, что уже через два (!) года после назначения, настоятель монастыря преподобномученик Вениамин (Кононов) "отчаялся в способности русского народа защищать свои святыни". Отец Вениамин пытался остановить монашескую междоусобицу, но бунтовщиков было слишком много.

В это время церковное руководство страны ещё при живом царе, отказалось от клятвы верности помазаннику Божьему (потом попы, даже не покаявшись, сделают Николая II святым). Понимая, что помощи в России ждать не от кого, святой Вениамин решил временно отказаться от православной церкви и 11 августа 1919 года отправил архиепископу Кентерберийскому телеграмму с просьбой принять монастырь под юрисдикцию англиканской церкви, дабы спастись от неминуемого святотатства. Ответа он не получил и развал монастыря стал только вопросом времени.

То, что за несколько веков не смогли сделать солдаты и пушки врагов, царские дыбы, пожары и эпидемии, пропаганда сделала за десятилетие - "твердыня русского духа" пала. Насельники были "захвачены" и разложены изнутри, их вера была разрушена, души развращены. Монахи ещё собирались в храмах, били поклоны, но уже были готовы прислуживать кому угодно. Хоть самому дьяволу.

Он и заявился на Соловки в личине комиссара-чекиста Мишки Кедрова. ГПУшники ограбили обитель, поснимали кресты и иконы, но монастырь не закрыли, потому, что более 60% монашествующих приветствовали приход Советской власти на Соловки и спокойно устроились работать в концлагерь. Они были приняты на службу в ОГПУ, жили и кормились вместе с чекистами. Сращение монахов с чекистами шло так успешно, что некоторых принимали в ряды ВКП(б), а коммунист-монастырянин Александр Горбунов ходил в помощниках начальника соловецкой милиции не снимая рясы.

Прим. Ред. Не путать с Николаем Горбуновым - одним из организаторов концлагеря на Соловках.

Большевизм без применения оружия вдребезги разнес "твердыню русского духа". На Соловецких островах наступило пред-адовое время, когда православные морально уже были готовы и к войне, и к разрушению храмов, к поруганию могил и крестов, к массовым казням.

Все оцепенели и перестали понимать, что происходит с людьми, с монастырем, церковью и со страной. Группы монахов с верой и совестью бежали, многих убили на месте, а святого Вениамина сожгли комсомольцы заживо. (Юрий Серов. Записки о Соловках. На правах рукописи. Торонто, 2018 г.)

О душах рабов, дрожащих перед властью

Н. А. Бердяев в работе «Истоки и смысл русского коммунизма»:
«Нужно признать, что официальное православие оказалось самой обскурантской и самой инертной формой христианства. Любые предрассудки защищались как священная традиция. Но нет никаких оснований утверждать, что всякая традиция хороша. Рабство, введённое в катехизис Филарета, деспотическая форма государства, отсталость научного знания — всё было освящено традицией. Во имя смирения требовали послушания злу и неправде. Это превратилось в школу угодничества. Формировались рабьи души, лишённые всякого мужества, дрожащие перед силой и властью». (Цит. по: (Бродский Юрий. Соловки. Лабиринт преображений. Изд-во "Новая газета", Москва. 448 с. 2017)