?>
"А вот тут и ответ — зачем «это надо» лично мне. Не хочу проснуться в стране окончательно победившего фашизма. Напомню — это когда свастику не гравируют по металлу, а выжигают на чьей-то спине..."
( Анна Политковская
"Новая газета Понедельник", N10, 22.03.99 )
28 марта 1568 года Иван IV вошел в кремлевский храм Успения Пресвятой Богородицы, чтобы присутствовать на божественной литургии.
Он и вся его дружина были в черных ризах и высоких шлыках (коническая шапка). И, по словам летописца, напоминали халдеев (ряженых). Митрополит Филипп, в прошлом боярин Колычев, прославленный настоятель Соловецкого монастыря, обратился к царю: "В сем виде, в сем одеянии странном не узнаю царя православного; не узнаю и в делах царства... О, государь! Мы здесь приносим жертвы Богу, а за алтарем льется невинная кровь христианская. Отколе солнце сияет на небе, не видно, не слыхано, чтобы цари благочестивые возмущали собственную державу столь ужасно".
На другой день опричники схватили всех сподвижников и слуг митрополита, пытали и допрашивали их о тайных замыслах. тщетно пытаясь найти следы заговора. В течение лета 1568 года Москва находилась под гнетом террора. Но царь все же не решался поднять руку на первосвятителя, любимого и чтимого народом. Нужен был другой повод для расправы, и он представился 28 июля 1568 года.
В этот день святых апостолов Прохора и Никона святитель Филипп служил в Новодевичьем монастыре. С высоты алтаря он увидел царя среди свиты опричников, один из которых не нашел нужным снять с головы шутовской колпак. Митрополит остановил службу и с негодованием сказал государю о недопустимом нарушении христианских обычаев. Пока царь искал виновного, тот уже спрятал свой шутовской убор, а опричники не подтвердили обвинений митрополита. И тогда Иван IV всенародно назвал митрополита лжецом.
Царь отправил следственную комиссию в Соловки. Он хотел развенчать святителя Филиппа там, где тот прославился. Удалось завербовать в клеветники несколько мелких душ, в том числе и самого игумена Паисия, надеявшегося путем предательства получить сан епископа.
Был созван собор в Успенском храме Московского Кремля. Святитель Филипп не унизился до оправданий и сам снял с себя знаки святительского сана. Клеветавшему на него Паисию он тихо сказал:
Поделиться в социальных сетях
"Сие злое деяние не принесет плода вожделенного". А затем обратился громогласно к царю: "Государь, великий князь! Лучше умереть невинным мучеником, нежели в сане митрополита безмолвно терпеть ужасы и беззакония сего несчастного времени".
После этих слов Филипп хотел удалиться, но царь остановил его со словами, что ему должно ждать суда, а не быть своим судьею, и потребовал, чтобы Филипп на следующий день служил литургию, как прежде.
Наутро 8 ноября, в день архангела Михаила, митрополит в полном облачении стоял перед алтарем в храме Успения. Внезапно в собор явился боярин Алексей Басманов, окруженный толпой вооруженных опричников. Они сорвали с Филиппа архипастырские одежды, облекли его в старую монашескую рясу, грубо вытолкали из храма и на дровнях повезли в Богоявленский монастырь, осыпая оскорблениями и ударами палок.
На другой день его привезли в Судную палату, где присутствовал сам царь, и объявили "тяжкие вины" (занимался волшебством, подстрекал к измене бояр) и т. д. В ответ Филипп только просил царя сжалиться над Россией и не терзать ее подданных. Дней восемь бывший митрополит, закованный в железа, сидел в смрадной темнице, а затем был перевезен в старый Никольский монастырь на берегу Москвы-реки. Чтобы отвлечь внимание народа, святителя Филиппа возили из одного монастыря в другой, и наконец он был сослан в тверской Отрочь-монастырь.
В 1569 году Иван IV предпринял карательную экспедицию против Новгорода. Все города, лежавшие на его пути, были опустошены один за другим. Не останавливались опричники и когда на их пути вставали церкви. Они сжигали храмы, разоряли монастыри, казнили священников. Вскоре бесчинствующая толпа царских прислужников оказалась под Тверью, и Иван Грозный вспомнил об опальном митрополите, отправил к святителю самого жестокого из опричников - Малюту Скуратова. Понимая цель посольства, Филипп промолвил: "Я давно ожидаю смерти: да исполнится воля государева! Друг мой, исполни то дело, за которым ты пришел". Скуратов задушил его и, желая скрыть убийство, объявил игумену и братии, что святитель Филипп умер от несносного жара.
После смерти Ивана Грозного Иаков - настоятель Соловецкого монастыря - обратился к царю Федору с просьбой похоронить святителя Филиппа в том месте, которое он сам для себя избрал: в церкви Зосимы и Савватия. А в июле 1652 года его мощи были перенесены в Москву, в Успенский собор Кремля. (Н. Рогожин. Герои, злодеи и святые XVI века. Новая газета, Москва. 23.10.2000).
Поделиться в социальных сетях
"Сейчас массовые издания и телевидение о ГУЛАГе вспоминают не часто. Не потому ли депутаты Госдумы постоянно возвращаются к теме восстановления памятника Дзержинскому на Лубянке. Не стесняются. Вот и 30 октября, в День политзаключенного, у Соловецкого камня - единственного в столице памятника миллионам репрессированных - соберутся не только тысячи противников государственного террора, но и многочисленные поклонники Феликса Эдмундовича, Сталина и ежовых рукавиц. Те. для кого террористы - это только и обязательно "лица кавказской национальности" (разумеется, за исключением Сталина и Берии).
Сталинское разделение российского народа на зэков и вертухаев, пройдя через баррикады августа 1991 года, никуда не делось и спустя десятилетие. Неужели и на XXI век хватит?
Неужели ни в чем не убедили значительную часть общества книги Солженицына, Шаламова, Евгении Гинзбург, Жигулина? Или это та самая часть общества, которая книг не читает?" (Олег Хлебников. Марлен Кораллов: Закон Сурена. Новая газета, Москва, 26.10.2000)
"А теперь эпиграф ко всему тому, что я сейчас чувствую. Мы с мамой были на Соловецких островах. И было мне лет 12-13 (сейчас 55). Мы снимали комнату в избе. В семье, которая жила в избе, была столетняя бабка, которую утром, закутав во все, выносили на улицу, а вечером вносили обратно. Только так, собственно, она и жила. Как-то утром мать подсела к ней и говорит: "Баб Нюр! Как жалко, вот и осень уже - листочки желтеют". Бабушка сморщилась, посмотрела и сказала: "Вот и слава Богу. Все к весне поближе". Это гениально. Каждый раз надо думать: "Ну и слава богу. Все к весне поближе". (Беседовала Анна Политковская. Ласточка, которая делает весну. Новая газета, Москва, 25.09.2000)
Поделиться в социальных сетях