Книга 10. Соловецкие лагерь и тюрьма особого назначения (СЛОН/СТОН)

Глава 4. "Националисты" - З/К всех национальностей в концлагере

Японцы в Соловецком лагере особого назначения

"Мы проводим эксперименты на живом теле народа... Не существует в России ни одного дома, где бы мы не убили, так или иначе, отца, мать, дочь, сына, какого-нибудь близкого родственника или друга. Ну что ж? Зато Феликс спокойно разгуливает по Москве без всякой охраны, даже ночью..."
( Николай Бухарин.
Из письма, опублик. во Франции в 1928 г. )

Узниками СЛОНа и жертвами из расстрельных списков Соловецких этапов, были люди всех вероисповеданий и множества национальностей. На этой странице Вы найдете фамилии некоторых (не всех!) заключенных, чей жизненный путь пролег через Соловки. См. полные списки З/К в Соловецком мартирологе.

 

 

 

"До Москвы я добирался несколько месяцев, - вспоминает Тэрасимо-сан. - ... Когда я приехал в Москву, мне сразу посоветовали обратиться в МОПР - Международную организацию помощи революционерам. Нас, убежденных сумасшедших, тогда было много. Мы бежали в СССР из разных стран без денег, без документов, с одним желанием - быть рядом с советским народом, строить вместе с вами ваш прекрасный коммунизм. За это русские нас кормили и одевали. Через несколько недель мне принесли мой новый паспорт. В графе "Имя, фамилия, отчество" было написано "Даша Базарон", в графе национальность - "бурят-монгол". (Интересно, почему не узбек, киргиз, эскимос? - Авт.) Так я стал другим человеком. Еще не до конца русским, советским, но уже другим. Пути назад не было...

- За мной пришли в феврале... ...Два месяца меня били. В конце марта я сознался, что шпион, а 3 апреля 1938 года Военная коллегия Верховного Суда СССР приговорила меня к расстрелу.

...Но его не расстреляли. После 10 суток в ледяном карцере Даше Базарону (по чекистским документам он проходил почему-то именно под этим именем) объявили об изменении меры наказания. Его приговорили к 25 годам лагерей строгого режима. Если бы Гизо Тэрасимо был буддистом, он бы только лишний раз убедился в том, что страдание есть удел человеческий. Но он был коммунистом, а эта религия учила совсем другому. - По дороге на Соловки я первый раз задумался о том, как можно строить народное счастье и при этом отправлять народ в лагеря, - рассказывает Тэрасимо-сан. - Это же глупость, если для торжества одной идеи, пусть даже самой лучшей на свете, нужно убить миллионы людей. Я не разочаровался в коммунизме, нет. Я разочаровался в стране, которая взялась его "отдельно взято" построить. Но самое ужасное, что отныне я сам стал гражданином этой страны..."

Выдержки из статьи Елены Егоровой "Любовь самурая", опубликованной в газете Московский комсомолец, 188, 04.10.1997 можно прочитать здесь.

Поделиться в социальных сетях