Книга 10. Соловецкие лагерь и тюрьма особого назначения (СЛОН/СТОН)
Журнал "Соловецкие острова". 1930 год.
"...после ухода большевиков я видел человеческие головы, простреленные из нагана на близком расстоянии. ...Пуля имела модный чекан, и мозг не вытек, а выпер комом... "
( Проф. Иван Солоневич. 1958 )
В распоряжении чекистов было своё собственное издательство, выпускавшее ряд газет и журналов - ширма соловецкого концлагеря.
"Эмблемой журнала "Соловецкие острова" в З0-е годы было изображение беломорской большеклювой чайки, летящей над морем на фоне трех прибрежных камней. Только "летела" чайка (в отличие от мхатовской) слева направо." (А.Белоконь. Под соловецким зановесом. "Литературная Россия", 1354. Москва, 13.01.1989)
"Мифология казенного отношения к труду в условиях ГУЛАГа формируется в печатных органах мест заключения: "Через труд к свободе", "За темпы и качество" (это-то в условиях всеобщей "туфты"!)... "Перековка" (наиболее распространенный орган среди заключенных, строивших каналы), "К трудовой жизни", "Красный кирпич" (газета заключенных, занятых на кирпичном заводе соловецких лагерей - СЛОН), "Кустарь" (СЛОН на Муксольме), "Наш труд" (лесоразработки СЛОН), "Трудовой конд", "Перелом" (журнал трудколонии на Соловках)... "За ленинскую исправтрудполитику", "За социалистическое перевоспитание", "К трудовому общежитию"... "Ударник социалистических полей". Таковы только самые основные органы печати ГУЛАГа, в названиях которых упоминалось или подразумевалось слово труд." (Олег Платонов. История русского народа в XX веке. Т.I. Глава 72. М.: Изд-во "Родник", 1997. 896 с.)
Журнал "Соловецкие острова"
"В марте 1924 года вышел отпечатанный на машинке в 15 экземплярах журнал "СЛОН" — официальное издание управления Соловецкими лагерями особого назначения. В ноябре того же года журнал уже стал печататься в типографии тиражом 120 экземпляров. В январе 1925 года журнал получил название "Соловецкие острова", тираж его вырос до 200 экземпляров, с 1929 года он распространяется повсеместно, причем по подписке. Журнал ставил целью дать выход творчеству заключенных и выявить в их среде писателей-самородков. Розовые надежды были при зарождении журнала, что видно из предисловия к первому номеру за 1926 г.:
"...Исправительно-трудовая политика Соловецких лагерей, воспитательно-просветительная работа, как метод этой политики, вопросы местной экономики и промышленности, изучение края, опыты ведения культурного сельского хозяйства на Севере, пути, приведшие в Соловки их невольных обитателей, их надежды, думы, чаяния и желания — вот содержание, определяющее вместе с тем цель и задачи журнала".
Как видим, в то время еще господствовала идея, что новых людей для жизни в новом обществе можно "выковать" путем ссылки и заключения в таких местах, как Соловки. "Перековать" пытались литераторов, артистов, художников, деятелей научной и технической интеллигенции. Как проживающих в Союзе со времен революции, так и выехавших после нее за границу, а потом возвратившихся по зову Родины и... угодивших прямым ходом на Соловки...
А разве не любопытны стихи Юрия Казарновского из издания "Соловецкие острова. Ежемесячный журнал управления Соловецких лагерей ОН ОГПУ" (1930)? - Еще бы. И обериуты сочиняли неплохо. И советские перепевы "Евгения Онегина" можно прочесть не без удовольствия.
Андрей Немзер. У соба была попака. Сегодня, Москва, 02.02.1994
Поистине талантливые люди были собраны на Соловках. В списках заключенных я обнаружил, например, Дмитрия Григорьевича Янчевецкого, который во время русско-японской войны был редактором "Вестника Маньчжурской армии"... На Соловках бывший редактор "Вестника Маньчжурской армии", ставший для Советской власти "социально чуждым элементом", работал в... криминологическом кабинете.
К 1930 году тираж журнала поднялся до трех тысяч. До 1930 года у соловчан еще были надежды на освобождение. Пусть даже через 8 - 10 лет. Пока они еще не чувствовали себя лагерной пылью, пока считали себя людьми, несмотря на арестантскую робу. Потому писали стихи, романы, повести... И их печатали. Даже если в произведениях и звучали нотки отчаяния. В 1930 году это еще было возможно. К сожалению, даже в Государственной библиотеке имени В.И. Ленина сохранились не все номера журнала. А ведь они у кого-то есть. И в них рассыпаны недоступные теперь нам интереснейшие, талантливые вещи. И проза, и поэзия, и публицистика. К примеру, статья Дмитрия Лихачева"Картежные игры уголовников" или стихи Владимира Каменецкого, о творчестве которого рассказал второй номер журнала "Наше наследие"..." (А.Белоконь. Под соловецким зановесом. "Литературная Россия", 1354. Москва, 13.01.1989)