"Его долго держали на Лубянке, затем выслали, переводили с места на место и, наконец, отправили на Соловки. Когда жена спросила, за что его арестовали, посланный сказал: "За то, что он доказал, что Бог есть""
( Розанова Т.В. Из воспоминаний.
Вопросы литературы. 1990. N 10.С. 217. )
Страницы: 1 2
"Судьба выдающегося нашего мыслителя, культуролога, естествоиспытателя отца Павла Флоренского, расстрелянного соловецкими вертухаями 8 декабря 1937 года, смолоду была связана с Сергиевым Посадом... "Он нашел для себя обетованную землю у Троицы Сергия, - писал в парижском некрологе отцу Павлу сподвижник его молодости священник Сергий Булгаков, - возлюбив в ней каждый уголок и растение, ее лето и зиму, весну и осень. Конечно, он знал, что может его ожидать, не мог не знать, слишком неумолимо говорили об этом судьбы Родины, сверху донизу, от зверского убийства царской семьи до бесконечных жертв насилия власти. Можно сказать, что жизнь ему как бы предлагала выбор между Соловками и Парижем, но он избрал... Родину, он восхотел до конца разделить судьбу со своим народом. И сам он, и судьба его есть слава и величие России, хотя вместе с тем и величайшее ее преступление". (Юрий Карякин, Юрий Кублановский. Объявились новые гонители Павла Флоренского. Известия, Москва. 18.08.1994)
"В окраске стен Соловецкого монастыря есть оттенок красного - цвета крови замученных здесь после революции жертв, среди которых был и отец Павел Флоренский. Существуют разные версии его гибели. Согласно одной из них, он отдавал свой скудный паек другим и умер голодной мученической смертью" (Зинаида Арсеньева. Газета "Час Пик", Санкт-Петербург. 14.01.1998)
"Доносы существовали во все времена, но нигде этот жанр так не расцвел, как в Советском Союзе. "Благодаря" лагерным стукачам известны подробности последних лет жизни выдающегося философа и ученого - отца Павла Флоренского, которого звали "русским Леонардо". Доносы стали историческим документом. В соответствии с актом за подписью старшего лейтенанта НКВД Поликарпова "русский Леонардо" был расстрелян на Соловках 8 декабря 1937 года. (Юрий Коваленко. Костры на Лубянке. Газета "Известия", Москва, 19.11.1993)
От редакции. Маловероятно, что Павел Флоренский пал от рук соловецких вертухаев, т.е. охранников или конвоиров. По имеющимся свидетельствам и документам, расстрелы соловецких узников проводились чекистами более высокого ранга - такими как нач. культурной части СЛОНа Успенский или "приглашенными со стороны" палачами типа зам. начальника Административно-хозяйственного управления УНКВД Ленинградской области капитана госбезопасности Михаила Матвеева.
"Составляя книгу "Соловецкий реквием", я обратил внимание на статистику исполнения смертных приговоров в 1937-м. Официально известно, что огромное количество людей — 910 — энкаведисты расстреляли якобы в Ленинграде в течение одних (!) суток — 8 декабря. Так ли было на самом деле? Это удивительно, особенно для первой декады месяца", — отмечает историк из Санкт-Петербурга Анатолий Разумов. Он готовил к печати многотомный "Ленинградский мартиролог", внимательно изучал архивные документы и пришел к следующим выводам: а) второй тюремный этап соловецких узников (509 чел.) казнили 8–10 декабря, очевидно, не в городе на Неве; б) в большинстве актов о расстреле дата может быть условной. В дальнейшем исследователь обосновал это предположение, опубликовав архивный документ, фактически уточняющий дату смерти 288 "соловчан"...
Российский ученый доказывает, что тюремный этап по протоколам "особой тройки" №134, 198 и 199 могли расстрелять на территории Ленинградской области — в районе Лодейного Поля, где ранее была "столица" Свирлага.
Аргументы следующие: Павла Шалыгина — одного из штатных палачей облуправления НКВД — 1 декабря командировали в район Лодейнопольского лагерного пункта для выполнения спецпоручения. В тот же день выехали из Ленинграда в направлении Кеми (Карелия) командир 225-го полка Георгий Фриновский (цель командировки: "ст. Соловецкие острова"), старшина пулеметной полуроты Дмитрий Карсаков и 16 военнослужащих 51-го железнодорожного полка (конвоиры). В начале декабря крупная партия заключенных была переправлена из Соловков на Карельский берег, а 8–10 декабря проведены расстрелы (на двух актах стоит дата 10 декабря, на остальных — 8 декабря). Однако имеются серьезные основания говорить, что 288 чел. расстреляны 9 декабря. На это указывают, в частности, поставленные на алфавитных списках узников пометки о расстрелах и запись карандашом: "9/XII — 288 чел.". Более 210 подчеркнутых фамилий имеют пометки в виде кольца, а 288 — подчеркнуты или помечены "птичкой", как латинская буква V. Похоже, именно этих "288 чел." казнили 9 декабря, заключает историк и добавляет аргумент: именно 9 декабря вернулась из командировки примерно половина охраны, а Фриновский и остальной конвой — 10 декабря. Так быстро можно приехать в город скорее из Лодейного Поля, чем из упомянутой в документах еще одной железнодорожной станции — Надвоицы, что в Карелии за 700 км от Ленинграда (возможно, там был промежуточный пункт движения этапа). (Шевченко Сергей. Владимир Удовенко: две даты расстрела. Газета «Зеркало недели. Украина». www.gazeta.zn.ua. Киев. 16.01.2015).
Поделиться в социальных сетях
"Назовем их: Колымские лагеря, расстрел во время войны (А.И.Солженицын); Подмосковье, 1946-й, несчастный случай, убит упавшим бревном (Н. О. Лосский); группа лагерей ФИАК, 60 км севернее Воркуты, поселок Холь, ...берег реки Варга-шор, расстрел (Б. Чирков); расстрелян после освобождения из Сибирских лагерей (Б. Д. Ситников); расстрелян на Поповом острове Соловецких лагерей; зарезан уголовником в лагере; потоплен на одной из соловецких барж при ликвидации лагеря в 1939-м; скончался в Соловецком лагере от истощения (В. Павловская).
Официальная дата смерти, 15 декабря 1943 г., сообщенная 3 ноября 1958 г. Невским загсом г. Ленинграда после реабилитации, всегда вызывала сомнения. По запросу семьи в июне 1989 г. в управление КГБ СССР по г. Москве и Московской области было произведено расследование обстоятельств осуждения и гибели священника Павла Флоренского. В связи с этим 24 ноября 1989 г. загс Калининского района г. Москвы выдал семье новое свидетельство о смерти Флоренского со следующими данными: «Гражданин Флоренский Павел Александрович умер 8 декабря 1937 г. в возрасте 55 лет... Причина смерти — расстрел. Место смерти — область Ленинградская».
В настоящее время вырисовывается следующая картина.
В мае 1937 г. Флоренского переводят из Филипповой пустыни, где он находился с 1935 г., в Соловецкий монастырь («Кремль»). Происходит реорганизация Соловецкого лагеря в Соловецкую тюрьму особого назначения (СТОН). В конце июня производятся массовые расстрелы заключенных на Секирной горе для очистки лагеря. «В одну из тех ночей исчезли из лагеря (примерно 17—19 июня) П.А.Флоренский и Л.С.Курбас (сообщение И.Л.Кагана). Вероятно, отец Павел был переведен в изолятор (именно тогда прекратилась его переписка с семьей), а затем снова помещен в общие бараки Соловецкого «Кремля» у Рыбных ворот. В течение полутора месяцев до конца ноября 1937 г. с ним там встречался А.Г. Фаворский, который вспоминает: «Ваш дедушка Флоренский на Соловках был самый уважаемый человек — гениальный, безропотный, мужественный, философ, математик и богослов. Мое впечатление о Флоренском, да это и всех заключенных мнение, бывших с ним, — высокая духовность, доброжелательное отношение к людям, богатство души. Все то, что облагораживает человека». 25 ноября 1937 г, особая тройка УНКВД по Ленинградской области приговорила Флоренского к высшей мере наказания. 8 декабря 1937 г, приговор был приведен в исполнение, о чем свидетельствует соответствующий акт, составленный в тот же день комендантом УНКВД Ленинградской области. Последние данные говорят за то, что Флоренского, вероятно, для того, чтобы быть в полной уверенности его уничтожения, могли перевести для расстрела в Ленинград в конце ноября 1937 г."(Игумен Андроник (Трубачев). От легенд к фактам. Литературная газета. Москва. 1989)
"Павел Флоренский реализовал себя полностью во всех трех измерениях совершенства: он гениальный творец, он идеальный любящий отец своих детей, физических и духовных, и, к величайшему несчастью для нас, он мученик, священник, расстрелянный в соловецком ГУЛаге. По обилию творческих замыслов, отчасти загубленных, отчасти осуществленных, его можно сопоставить разве что с Леонардо да Винчи, с той разницей, что Леонардо завершил свой жизненный путь в почете и славе, а мы не знаем даже могилы своего гения...
Почему страна убивает своих великих сынов? Мне кажется, что зло коренится в неистребимой жажде иметь перед глазами образ врага. В те годы образ врага - человек в сутане, священник... Если бы Павел Флоренский не был священником, вероятно, ему бы удалось... вписаться в систему, не сливаясь с ней, продолжая научные исследования. Он уже ступил на этот путь, начав исследования по добыванию взрывчатых веществ из морских водорослей (более чем странное утверждение... Прим.Ред.). Иногда судьба была более милостива и к священникам. Архиепископ хирург Лука получил Сталинскую премию за свою монографию "Гнойная хирургия", будучи в тюрьме.
Не будем искать закономерности в абсурде. И архиепископ Лука мог погибнуть в застенках без всякой премии, и Павел Флоренский мог получить Сталинскую премию за свои исследования в соловецком лагере. Закономерность в другом: и тот, и другой сказались за решеткой в мирное время, будучи лояльными гражданами страны, несмотря на свою гениальность, а вернее, именно благодаря своей гениальности. Общество часто не любит гениев...
Парадокс, но священник Павел Флоренский и тысячи других священнослужителей погибли в той самой соловецкой тюрьме для верующих, где в дореволюционные времена была духовная (да, да, духовная) тюрьма для атеистов и еретиков."(Константин Кедров. Бессмертие по Флоренскому. Известия, Москва, 20.03.1993)
"Не оставляя церковных дел, Флоренскии работал в главэлектро ВСНХ... Павел Флоренский никогда не предавал своих духовных убеждений, на работу в Главэлектро ходил в рясе. Председатель Реввоенсовета Лев Троцкий, недолго руководивший этой организацией, увидев его впервые, спросил:
— А почему вы в рясе?
— Я православный священник, сана с себя не снимал, потому и не могу иначе.
— Ну пусть ходит, - барственно разрешил вождь мировой революции.
Уважая попа-профессора, Троцкий подвозил его до дома в своем открытом автомобиле. И москвичи частенько видели такую картину. Троцкий в пенсне, как Мефистофель, и рядом с ним в своем белом подряснике Флоренский. Все ужасались. Однако поездки с Мефистофелем добром не кончаются. В июле 37-го в лагере Павел Александрович неосторожно назвал давно уже опального Троцкого стратегом и идеологом партии. За "восхваления врага народа" Флоренского незамедлительно расстреляли." (Роман Григорьев. Умный йод Флоренского. Аргументы и факты, Москва, 23.05.2001)
Поделиться в социальных сетях
"В сентябре 1934 г. Ф. перевели в Соловецкий лагерь особого назначения (СЛОН), куда он прибыл 15 ноября 1934 г. Там Ф. работал на заводе йодной промышленности, где занимался проблемой добычи йода и агар-агара из морских водорослей и сделал ряд научных открытий. По некоторым данным, между 17 и 19 июня 1937 г. Ф. исчез из лагеря. 25 ноября 1937 г. постановлением Особой тройки Управления НКВД по Ленинградской области Ф. был приговорен к высшей мере наказания "за проведение контрреволюционной пропаганды" и согласно сохранившемуся в архиве органов безопасности акту расстрелян 8 декабря 1937 г. Место гибели и захоронения Ф. неизвестно...
Существуют легенды, что Ф. не был расстрелян, а еще долгие годы работал без права переписки в одном из секретных институтов над военными программами, в частности, над советским урановым проектом. Эти легенды порождались тем обстоятельством, что вплоть до 1989 г. не были точно известны время и обстоятельства его смерти. В 1958 г. после реабилитации Ф. родным была выдана справка о его смерти в лагере 15 декабря 1943 г., тогда как переписка с философом оборвалась в 1937 г.
В письме сыну Кириллу от 3-4 июня 1937 Ф. отмечал, что "в прошлом письме я писал тебе о намечающейся возможности получать повышенные концентрации тяжелой воды посредством фракционного вымораживания" и далее излагал ряд технических подробностей предлагаемого способа промышленного получения тяжелой воды. Как известно, тяжелая вода используется только для производства ядерного оружия... Кирилл работал как раз над проблемой тяжелой воды под руководством академика А. Н. Фрумкина...
...именно из-за поднятых им в письмах вопросов производства тяжелой воды Флоренский исчез из лагеря в середине июня 1937 г. (в секретных институтах заключенные часто лишались права переписки). Другая загадка связана с тем, что между вынесением Ф. смертного приговора и приведением его в исполнение прошло 13 дней, тогда как обычно приговоры особых троек приводились в исполнение в течение 1-2 суток. Возможно, задержка с исполнением приговора была вызвана тем, что Ф. с Соловков был доставлен в Ленинград или, наоборот, дополнительное время потребовалось, чтобы переслать решение тройки в Соловецкий лагерь. Так или иначе, остается ничтожная вероятность того, что Ф. под чужим именем еще какое-то время работал в одном из закрытых научно-исследовательских институтов НКВД, так называемой "шарашке". (Автор не известен. Флоренский П.А. Проект "Булгаковская энциклопедия". www.bulgakov.ru. Москва. 23.01.2004)
"...мир, возникший в ходе радикальнейшего социального эксперимента, никак не мог вместить в себя этого необыкновенного человека. Отцу Павлу попросту не было в нём места. За исключением восточносибирской, а затем соловецкой ссылки. Бывший там блестящий петербуржец, а затем – украинский сельский учитель, Леонид Иванович Митькевич рассказывал мне, своему ученику, об эпизодах из жизни своего соловецкого соузника. Интеллигенты-заключённые передавали друг другу слова историка искусств Игоря Грабаря, сказанные в ответ на чей-то вопрос: «Кто лучше всех в СССР знает искусство?» - «Ну, конечно же Флоренский».
Угодивший на Соловки опытный профессор-арабист сказал: «Семитологию отец Павел знает лучше моего».
В какой-то соловецкой «шарашке» (По-видимому, автор оговорился. В Соловках "шарашек" - закрытых институтов-тюрем не было. Прим.Ред.) инженер из «вольных» никак не мог решить некую сложную техническую задачу, связанную с соединёнными сосудами. «А отец Павел – говорил он в восторге, - решил её в несколько секунд»!
Вблизи лагерных бараков иногда после работы прогуливались вместе выдающийся украинский поэт и филолог Микола Зеров и Павел Александрович. Они разговаривали о Вергилиевой "Энеиде", которую Микола Костевич переводил тогда на украинский. Оба помнили великую латинскую поэму наизусть.
По вечерам отец Павел просил у лагерного библиотекаря (там отчего-то очутилась замечательная библиотека, конфискованная у репрессированного большевика Каменева, кстати, тифлисского соученика Флоренского): «Дайте что-нибудь почитать полегче на сон грядущий. – «На каком языке Павел Александрович?» - «А, всё равно...».
А окончательная катастрофа близилась. Миколу Зерова конвоиры утопили, а его перевод "Вергилия" бросили в печку. (Это ошибка. Микола Зеров погиб в группе узников соловецкого этапа, расстрелянного в урочище Сандормох. Прим.Ред.) Павла Александровича вскоре расстреляли. По преданию, накануне расстрела он был приставлен сторожем какого-то недостроенного лагерного хозяйственного барака. О чём он там думал соловецкими ночами – носитель мысли, по существу, не имевшей по своей архитектуре, глубине и пронзительности равных себе? Леонид Иванович Митькевич чудом уцелел. И без конца потом рассказывал мне о Павле Александровиче." (Вадим Скуратовский. Леонид Чертков. Литературно-художественный ежегодник "Побережье" (TheCoast), Филадельфия, США. 2003)
Страницы: 1 2
Поделиться в социальных сетях