Олицкая и её книга
Екатерина Олицкая и её книга "Мои Воспоминания" (обложка художника Н.Николенко)
Личное дело каждого

Олицкая Екатерина Олицкая Екатерина Львовна
(1899-1974)

Член партии эсеров. Родилась в Курской губернии в семье помещика. Закончила курскую Марлинскую женскую гимназию (1907–1916) и поступила на курсы Сельскохозяйственного института в Петрограде. Вступла в партию социалистов революционеров (1917), в составе которой занималась полит. работой (1919). Во время Гражданской войны она и её родные неоднократно арестовывались чекистами и деникинцами (1922). Переехала с семьёй в Москву, учеба и исключение из института (1923). В составе партии эсеров участвовала в конспиративных сходках, готовя издание газеты (1924). Арестована вместе с братом и посажена Лубянскую внутреннюю тюрьму (1925).

Постановлением ОСО приговорена к 3 годам заключения под стражей на Соловецких островах по ст. 58-10, 58-11. Этапирована на Соловки через Ленинградскую женскую пересыльную тюрьму, где познакомилась с эсеркой из соседней камеры Симой Юдичевой и другими заключёнными эсерами. Находилась на Поповом остров. Знала участников и свидетелей расстрела в Савватьевском скиту на Соловках (19.12.1923). В воспоминаниях подробно описала условия жизни в тюрьме, взаимоотношения эсеров и социал-демократов, борьбу заключенных за ослабление режима содержания. Голодала.

Познакомилась с Александром Васильевичем Федодеевым и связала с ним жизнь (1925). Была вывезена с группой заключённых с Соловков этапом в Верхне-Уральский политический изолятор (1925–1926). Содержалась в одной камере с мужем - А. Федодеевым. Их освободили через год и отправили в ссылку (1927) в разные места. Олицкая уехала на 3 года в Чикмент через Самарскую пересыльную и Кзыл-Ординскую тюрьмы. В это время у них родилась дочь. При помощи Екатерины Пешковой удалось воссоединится с мужем. Освобождение по амнистии и переезд в Рязань (1930).

Продолжение нелегальной революционной деятельности, связь с социал-революционерами, печатание листовок, переход на нелегальное положение и жизнь в Серпухове (1930-1933). Арест вместие с А. Федодеевым, Бутырская тюрьма, Лубянская внутренняя тюрьма и приговор Особого Совещания при НКВД: 5 лет содержания в Суздальском политизоляторе. Этап в Суздаль через Владимирскую пересылку (1934).

В начале Большого террора Олицкая сидела в Суздале, а её родные были арестованы (1935–1937). Разъединена с мужем, отправлена в Ярославский централ, где подвергалась принудительному кормлению во время голодовки (1937). Получила новый приговор - содержать под стражей по 13.04.1942. Получила известие о расстреле мужа, отправлена на Колыму (1938), попала в Магадан, затем этапом в лагерь Эльген (1938). Работа на лесоповале на штрафной командировке «седьмой километр». Встретилась с женой брата – Надеждой Суровцевой. Была освобождена и проживала с Н. Суровцевой на прииске «Утиный» (1947). Новый арест (1949).

Окончательно освободилась и перебралась на Украину в Умань (1960), где жила вместе с Н. Суровцевой, работя над воспоминаниями. Передала написанную книгу воспоминаний для распространения в самиздате (1971). В 1972 году её книга вышла на Западе, после чего подверглась репрессиям со стороны КГБ - обыск в квартире, изъятие воспоминаний Н.В. Суровцевой.

Умерла в Умани (1974).

Через месяц, проведенный во внутренней тюрьме, мне объявили, что по постановлению ОСО я заключаюсь под стражу на 3 года и отправляюсь на Соловецкие острова. Одновременно следователь сообщил, что брат получает высылку из Москвы — минус 32 пункта. Это означало, что ни в одном губернском городе он жить не может. Мне было сказано, что в ближайшие дни я получу свидание с родными, что через следователя могу сообщить, какие вещи хотела бы получить от них на дорогу.

5. Ссылка на Соловки

Взволнованная, но не испуганная, вернулась я в камеру. Уж если ехать куда-нибудь, то лучше всего на Соловки! В камере я рассказала Вере о приговоре. Она крепко пожала мою руку. Потом она сказала:

— Сегодня соседняя камера нас вызывала.
— Которая? — спросила я.
— Стена «ДУР», — ответила Вера.
— Вы ответили? Вера отрицательно покачала головой.
— Сначала я постучу соседям о приговоре, — сказала я.

Усевшись на Вериной койке лицом к волчку, чтобы видеть, не пойдет ли надзор, левой рукой, заложенной за спину, я тихонько застучала, вызывая Вершинина. Мы с Верой поделили наших соседей. Мы кое-что уже знали о них. Даже подсмотрели в щель волчка, как они выглядят. Петровский, старый c.-д., подпольщик царских лет, давал нам массу практических советов: побольше ходить по камере, ежедневно делать гимнастику, заниматься языками. Вершинин — молодой украинский эсер — был поэт и мечтатель. Он выстукивал в стенку всякую лирику и даже свои стихи. Едва я застучала, как соседняя камера, очевидно, услышав наш стук, застучала в свою стену. Ее стук сбивал меня, мешал слушать соседей.

— Вера, замажьте стену, — попросила я.

До самого вечера мы, возбужденные моим приговором, не подходили к стене «Дур». Когда мы уже улеглись спать, Вера сказала:

— Все же следует проверить вашу стену. Кого-то туда привели. Я слышала, когда вы были у следователя, как там открывалась дверь. Ужин, по-моему, туда тоже приносили.

Высунув руку из-под одеяла, я осторожно постучала. На мой вызов сейчас же раздалась ответная дробь.

— Кто вы? — простучала я.

Ответ был до того неожиданным, что вызвал во мне сомнения.

— Эсерка с Соловков Сима Юдичева. Сегодня я узнала о том, что еду на Соловки, и сегодня же за стенкой появляется эсерка с Соловков...
— Подозрительно, — шепнула я Вере, но все же продолжала разговор. Свой-то приговор я могла без риска сообщить каждому.

Сима простучала нам, что ее родители без ее ведома хлопотали о ней и ее вызвали с Соловков. Следователь предложил ей отречься от партии, дать покаянное письмо. Она, конечно, отказалась и следующим этапом едет обратно на Соловки. Сима выстукала, что болеет, что родители прислали ей в передаче уйму вкусных вещей, но она их есть не может и завтра оставит сверточек нам в уборной. Мы с Симой решили, что, очевидно, поедем на Соловки вместе." (Олицкая Екатерина. Мои воспоминания. Ч.1. Гл.1-6. Изд-во «Посев», Франкфурт-на-Майне. ФРГ. 1971)

Поделиться в социальных сетях

Вера Рыбакова*

"— Я Вера Рыбакова, студентка исторического факультета. А вы — тоже студентка?
— Нет. Пожалуй, что нет. Меня вычистили из промышленно-экономического института еще осенью. Но взяли по студенческому делу.
Вера чуть приподняла брови. — А меня без всякого дела. Ужас, сколько студентов сегодня арестовали. Перед 1 мая, конечно.

Так начался разговор с Верой. Мы сказали друг другу, что мы беспартийные, что мы взяты случайно. Но не больше, как через час, мы знали друг о друге многое. Я поняла, что Вера Причастна к с.-д. студенческим организациям; она поняла, что я сочувствую эсеровскому движению. Мы даже успели поспорить на одну из социологических тем. Но это не помешало тому, что между нами сразу установилась близость. Усевшись рядом на тюремную койку, мы сообщали друг другу про последние аресты товарищей, которые были взяты раньше нас. О тех, кто пошел на Соловки, в Суздальский политизолятор. Обе мы ставили перед собой вопрос, в чем причина нашего провала, нашего ареста? Донос?.. Чей? Кто выдал?

Мы с Верой жили дружно. Не тосковали, с надеждой и радостно смотрели в ожидавшее нас будущее. Мы ни в чем не раскаивались, да и не в чем было раскаиваться. Мы даже мечтали иногда, что попадем в тюрьму. Она мечтала о Суздальском политизоляторе, где были заключены ее знакомые с.-д. Мне хотелось на Соловки, я знала, что там много эсеров. Мы обе чувствовали, что нам необходима встреча со старшими товарищами. Нам нужно было разъяснение целого ряда неясных вопросов. Ничего этого нам воля дать не могла. Там все было задавлено, задушено большевистскими сентенциями, угрозами." (Олицкая Екатерина. Мои воспоминания. Ч.1. Гл.1-6. Изд-во «Посев», Франкфурт-на-Майне. ФРГ. 1971)

(*) Рыбакова Вера Владимировна (1900-19??). Социал-демократ. Родилась в Полтаве, жила в Москве. Образование: незаконченное высшее. Арестована и обвинена по ст. 58-10, 11 УК (1924). Приговорена к 3 годам тюремного заключения. Отбывала в Суздальском, Челябинском и Верхнеуральском политизоляторах. По окончании срока сослана на 3 года, затем вновь 3 года в Казахстан. 01.08.1937 г. арестована и осуждена на 10 лет ИТЛ, отбывала наказание в АмурЛАГе. Реабилитирована (1956). Дата смерти не известна.

Поделиться в социальных сетях